Stfw.RuСвидетельством тому может послужить монография бывшего члена Французской коммунистической партии Андре Бажоне, вышедшая в 1973 г. в Париже. Хотя, судя по названию, эта книга претендовала на роль «введения в марксизм», правильнее было бы озаглавить ее введением в ревизионизм, ибо наряду с признанием научных заслуг Маркса автор не упускает случая по рассуждать о «недочетах», «пробелах», «неясностях», присущих якобы текстам «Капитала». Наряду с толками о «незавершенности» этого труда Баржоне ставит Марксу в вину несовершенство математического аппарата, что, по его словам, затрудняет чтение знаменитых схем воспроизводства.
На самом деле сетования по поводу недостатка общей математической культуры автора «Капитала» лишены оснований. Применяя принцип перемены труда, К. Маркс использовал занятия высшей математикой в качестве своеобразного отдыха от напряженных политэкономических исследований, причем познания его в данной области стояли на уровне передовой науки. Простота формального аппарата схем реализации диктовалась, таким образом, интересами целесообразности, а «затруднения» Баржоне, возникшие из-за применения элементарных действии арифметики, могут вызвать только недоуменнее.
Попытки принизить значение теоретического наследия К. Маркса характерны и для другого представителя французского ревизионизма — Анри Лефевра. В его книгах встречаются заявления, что «век спустя после публикации первого тома «Капитала» (1867 г) появляется возможность разобраться в вопросе и различить достижения марксистской мысли от ее ограниченности». По его мнению, роль Марксовой теории якобы заключалась в том, чтобы «придать смысл появляющемуся индустриальному производству, выразить его в языке и в понятиях и показать творческие возможности нарождающейся индустрии».
